Как рязанские губернаторы давили оппозицию и повышали надои

Профессор Петр Акульшин - знаток истории рязанской власти.

Фото: Виктор ГРАКОВ

Отставка губернатора Олега Ковалева стала одним из самых обсуждаемых событий года. Финт ожидаемый, но от этого не менее лихой. Между тем, в судьбах рязанских губернаторов случались повороты и покруче. «Комсомолка» решила вспомнить самых ярких и интересных из тех, кто руководил областью и губернией.

Помог нам в этом доктор исторических наук, председатель правления Рязанского исторического общества, профессор Петр Акульшин, автор книги «История рязанской власти». Для нас и читателей получился этакий экскурс в прошлое, а для нынешних управленцев – лишнее напоминание о том, что ничто не вечно, и даже самая блестящая карьера может оборваться в любой момент.

Всего в «Истории рязанской власти» - 104 персонажа (если брать и исполнительную, и законодательную власть). Это губернаторы, генерал-губернаторы, председатели губернских и областных исполкомов и комитетов партии… Но суть при любой должности оставалась одна.

Примечательно, что из глав региона рязанцев было меньшинство. Во все времена руководителей к нам в основном назначали. При этом примерно две трети губернаторов были военными.

Первый губернатор сделал Спасск городом

Рязанскую губернию создали указом Екатерины II в 1778 году. В таком статусе она была до 1929-го, потом недолго называлась рязанским округом Московской области, затем без всякого округа, «напрямую» вошла в состав тогда огромной Московской области, а самостоятельной единицей стала в 1937-м.

Михаил Кречетников

Губернию в XVIII веке создавал Михаил Кречетников – известный военачальник и типичный вельможа екатерининской эпохи. Впрочем, больше он прославился тем, что создавал потом российскую администрацию на территории Польши. А первым рязанским губернатором (вернее – правителем Рязанского наместничества) был Иван Поливанов. Кстати, некоторые следы его деятельности заметны и сейчас. Для деления губернии нужно было выбрать города-центры уездов. А городов не хватало. Поэтому такой статус получили крупные села, например, Спасск. Его жители, наверное, и не подозревают, кому обязаны правом называться горожанами.

Из гвардии – в губернаторы

Князю Александру Николаевичу Оболенскому само рождение под такой фамилией сулило блестящее будущее. Выходец из знатного рода (Оболенские упоминаются в летописях с XIV века!), воспитанник Пажеского корпуса, после которого выпущен в лейб-гвардии Преображенский полк. Службу начинает в первой роте первого батальона полка, где чуть ли не всех солдат, не говоря уж об офицерах, император Николай II знал лично! В общем, элита российской армии. Но неспокойная эпоха первой революции не щадила даже самых знатных.

В 1906 году в батальоне начались солдатские волнения. Причем даже до восстания не дошло: просто солдаты собрались читать какие-то «неправильные» листовки. Об этом стало известно. Наказали и солдат, и офицеров.

Князь Александр Оболенский с супругой.

Так Оболенский перешел на гражданскую службу – по линии министерства внутренних дел. Причем, начал с невысоких должностей. Но и здесь сделал успешную карьеру. В 1910-м году 38-летний Александр Оболенский стал рязанским губернатором. И развернул на посту довольно бурную деятельность, непривычную для провинциальной Рязани, где все шло своим чередом, и даже губернаторы вольно или невольно поддавались этому неторопливому течению жизни.

Оболенский пришел к власти как раз тогда, когда в губернии проходили выборы в четвертую Государственную Думу. И князь всеми силами обеспечивал то, что называется сейчас «административным ресурсом». Прижимал местных кадетов и октябристов как мог. И даже запретил продавать в трактирах некоторые газеты, причем даже не радикальные, а просто либеральные. Разгорелся ряд скандалов, дошедших даже до центральной прессы.

Однако императору такое рвение нравилось. И в 1914-м году Оболенский пошел на повышение, которое ни до, ни после не снилось ни одному рязанскому губернатору. И стал петербургским градоначальником. Князь оказался очень способным администратором. Кстати, именно при нем столицу империи переименовали в Петроград.

Однако и тут сложилось отнюдь не гладко. Впрочем, и на этом посту он прослужил недолго – до октября 1916 года. Говорят, причиной опалы стало то, что Оболенский не поладил с Распутиным. А значит – и с императрицей. Тогда князь вспомнил о военном прошлом – и отправился на Северо-Западный фронт. А потом – революция и «все теперь против нас», как поется в одном белогвардейском романсе. Оболенский примкнул к Белой армии, участвовал в походе генерала Юденича на Петроград. Но – еще одна ухмылка судьбы – в город, которым он еще несколько назад успешно руководил, вернуться князю не пришлось. В 1920-м году он эмигрировал в Париж, где умер через четыре года.

Последний «царский» губернатор окончил жизнь на чужбине

Александр Оболенский был предпоследним дореволюционным губернатором Рязани. А последним был Николай Кисель-Загорянский. В отличие от предшественника, особым рвением он не отличался, хоть и был неплохим администратором. Этакий тихий губернатор тихой губернии.

- Вот посмотрите, на его лице все написано, - Петр Акульшин показывает на портрет Кисель-Загорянского. С портрета смотрит усатый мужчина с выражением умиротворения на лице, которое и сейчас встречается, например, у глав некоторых дальних районов. – Любитель жить спокойно, чтобы все шло по накатанной колее. Вот, кстати, он на автомобиле – они появились в городе после первой революции.

Николай Кисель-Загорянский. Последний губернатор "царской" Рязани.

Тихое правление Кисель-Загорянского вряд ли запомнилось бы чем-то, кроме приезда императора Николая II в декабре 1914 года. Но кто бы знал, как изменится страна через три года. После Октябрьского переворота последнего губернатора арестовали, но, не найдя особых грехов, отпустили. Кисель-Загорянский уехал из страны.

Умер он в 1953 году в Стамбуле в возрасте 82-х лет. Что, кстати, нетипично. Константинополь был для русской эмиграции своего рода перевалочным пунктом (вспомним «Бег» Булгакова). Но большинство иммигрантов после революции Ататюрка Турцию покинули. А Кисель-Загорянский остался.

- Я думаю, дело в том, что в Стамбуле похоронен сын Николая Николаевича, белый офицер, скончавшийся в 1922-м. И он просто не хотел уезжать от могилы родного человека, - предполагает Петр Акульшин.

Эсер, чекист и философ

Революция принесла стране новую элиту и новых руководителей. Потомственных дворян сменили выходцы из народа. И среди них попадались люди с удивительной судьбой. Первым советским руководителем губернии был Аркадий Сыромятников. В октябре 1917-го он (большевик с 1904 года) руководил военно-революционным комитетом. Типичный представитель интеллигенции того времени. И кстати, тоже не рязанец, а уроженец Ярославской области.

А весной 1918-го на рязанской политической арене появился 22-летний Евдоким Муравьев. Персонаж, который вполне мог бы стать героем романа в акунинском духе. Уроженец села Дегтяного Спасского уезда. Был левым эсером. В начале 18-го он возглавил рязанский военно-революционный комитет, вновь созданный в связи с немецким наступлением. И, будучи человеком, настроенным радикально, считал, что его ведомство главнее губисполкома. Сложилась ситуация двоевластия. Конфликт дошел даже до Москвы. В одном из своих выступлений о ситуации в Рязани рассказал Ленин: мол, что же это такое, под боком у столицы советскую власть не хочет признавать созданный ею же военно-революционный комитет.

Евдоким Муравьев при весьма сомнительной биографии умудрился избежать репрессий.

Комитет распустили. И Муравьев… исчез. По некоторым данным, какое-то время он провел в партизанских отрядах на Украине, чуть ли не у Махно. Всплыл он в момент Антоновского крестьянского восстания в Тамбовской губернии. Муравьев отправился к руководителям восстания под видом сочувствующего им эсера. Те и не догадывались, что перед ними – агент ЧК. Говорят, что вклад нашего героя в победу большевиков над восстанием, очень значимый.

В 20-е годы он увольняется из ЧК. Поступает на философский факультет, становится преподавателем. И много лет потом преподавал в столичных вузах научный атеизм (с 1956-го читал лекции даже в МГУ). Что удивительно, Евдокиму Федоровичу удалось избежать репрессий. Его дважды исключали из партии, дважды хотели арестовать – но отпускали. И, несмотря на свою весьма подозрительную биографию, Муравьев тихо скончался в марте 1980 года в подмосковном доме престарелых.

Герой-пулеметчик

Еще один представитель «старой гвардии» большевиков – Василий Корнев. Сын рязанского крестьянина, сирота. Закончил Александровскую учительскую семинарию (ныне здание одного из корпусов РГУ на площади Победы), работал земским учителем. Накануне Первой мировой поступил в московский учительский институт. И попал под призыв.

После военного училища получил офицерское звание и отправился на румынский фронт. Служил пулеметчиком и воевал храбро. Дослужился до поручика. Но после революции стал активным большевиком и, по некоторым данным, даже планировал покушение на командующего фронтом. Потом попал в плен, после которого вернулся в родную губернию. И летом 1918 стал главой губисполкома и губкома партии.

Василий Корнев.

В январе 1918-го в стране из-за проблем с продовольствием вводят продразверстки. Полностью их план никто не выполнял, но Рязанская губерния по сбору продовольствия была впереди России всей – благодаря железной руке учителя-пулеметчика Корнева. А в 1919-м году ему пришлось проявить уже талант военного командира. К границам Рязанской губернии подбирались казаки генерала Мамонтова, прорвавшиеся в тыл Красной армии. В Тамбовской губернии советская власть рассыпалась, а Корнев не растерялся: из добровольцев и тыловых частей сколотил дивизию и направил к южным границам губернии. В итоге мамонтовцы до Рязанщины не дошли.

Итог – повышение. Корнева выдвигают в командующего войсками ВЧК. А уж после Гражданской войны он кем только не был. И заместителем наркома внутренних дел, и председателем Всероссийского союза молочной кооперации, и даже начальником Управления парфюмерной промышленности Народного комиссариата легкой промышленности РСФСР.

Но, как и многие старые большевики, Василий Корнев жизнь закончил трагически. В 1939-м его обвинили в участии в подпольной организации правотроцкистского толка и приговорили к расстрелу. Не дождавшись приведения приговора в исполнение, он умер в больнице.

Был ли выстрел?

Алексей Ларионов руководил областью с 1948 по 1960 год. Уроженец Архангельской губернии вошел в историю Рязанщины как один из самых успешных управленцев. При нем Рязань стала по-настоящему крупным городом: в области появились асфальтовые дороги и электричество, в городе построили медицинский и радиотехнический университеты.

До работы в Рязани Ларионов был заместителем начальника управления кадров ЦК КПСС. По легенде Алексей Николаевич долго не мог найти того, кто поднял был Рязанскую область. И тогда ему сказали: «Ну тогда поезжай сам». Он и поехал.

Руководитель был жесткий и требовательный. При этом отличался замечательной скромностью. Вся мебель в квартире была казенной, а руководитель «Мебельторга», решивший «прогнуться» - подарить Ларионову мебельный гарнитур, поплатился за это должностью.

Алексей Ларионов. "Варяг", который, по сути, отстроил современную Рязань.

Смерть Ларионова – одна из главных загадок в новейшей истории Рязани. Он вывел область в лидеры по производству молока. Москва потребовала: «Раз с молоком получилось, давайте еще и мясо!». План по мясу для области повысили в три раза. В первый год задание выполнили (правда, говорят, во многом благодаря припискам). А на следующий год выполнять план было уже нечем. Отставка Ларионова была делом решенным. Но накануне пленума, где должны были принять это решение, Александр Николаевич умер.

По популярной городской легенде, первый секретарь рязанского обкома застрелился. Однако, скорее всего, это миф.

- История темная, - говорит Петр Акульшин. – Родственники Ларионова говорили, что у него просто не выдержало сердце. Да и мне лично кажется, что человек сталинской закалки не пошел бы на самоубийство – для партработника это значило бы нанести удар по всей партии.

КСТАТИ

Николай Брянчанинов.

В среднем рязанские губернаторы правили по 4-5 лет. Дольше всех на посту пробыл Николай Брянчанинов – племянник святителя Игнатия Брянчанинова. Он руководил губернией с 1893 по 1904. При Брянчанинове шумно отпраздновали 800-летие Рязани (в 1895 году) и построили железную дорогу на Клепики. А в Рязани появились тротуары и уличное освещение.

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ

Губернаторов прославил зам

Короля, как известно, играет свита. А главу региона – его команда. Во всяком случае, двух рязанских губернаторов прославил их заместитель. Михаил Клингенберг и Николай Муравьев вошли в историю только потому, что вице-губернатором при них служил Михаил Салтыков, трудившийся на литературном поприще под псевдонимом Щедрин.

ТОЛЬКО ЦИФРЫ

Имя им – легион

С 1778 года до наших дней Рязанью руководило 104 должностных лица. До 1917 года это 35 губернаторов и 4 генерал-губернатора (они руководили несколькими губерниями). Трое генерал-губернаторов пришлись на эпоху Екатерины II, один правил при ее внуке Александре I (это был бывший полицейский министр Балашов).

После Февральской революции в губернии было два комиссара Временного правительства. А после октября 1917-го сначала были председатели военно-революционного комитета (двое).

После окончательного установления Советской власти формально человеком №1 был председатель губернского исполкома, их было 12. Потом, соответственно были председатели исполкомов окружного (3) и областного – 14 человек.

Но фактически руководил глава местной партийной организации. В губернии сменилось 10 секретарей губкома партии, в округе – два, в области – девять человек.

Сразу после развала Союза появилась должность председателя областного совета (на ней работали два человека). Ну а уже после появления Российской Федерации в области было три главы администрации, три председателя облдумы. Должность губернатора ввел Вячеслав Любимов, но «опробовал» ее уже Георгий Шпак.