Не стало рязанского ветерана, предотвратившего крупный теракт во Львове

Виталий Толстов на Красной площади в Москве.

Каждый прожитый год все более отдаляет нас от победоносного мая сорок пятого. Уходят в иные миры солдаты, вставшие однажды по зову внутреннего голоса на защиту родной земли…

4 июля на 96-м году жизни остановилось сердце Виталия Сергеевича Толстова, участника Великой Отечественной войны, ветерана органов прокуратуры. Прощание с героем состоялось 7 июля…

- Ушел из жизни настоящий патриот, человек с активной жизненной позицией, несгибаемой волей и верный жизненным принципам. Желание быть необходимым людям и делать максимум возможного для процветания родного региона, воспитания подрастающего поколения, давно снискало заслуженное уважение земляков. Жизненный путь Виталия Сергеевича Толстова – пример для всех нас, - подчеркнул губернатор Рязанской области Николай Любимов.

За годы работы по военной тематике, конечно, мы пересекались с Виталием Сергеевичем, бывали у него в гостях. И сегодня, чтобы понять цену утраты, вспомним апрельскую встречу шестилетней давности. Ох, и настойчивым же тогда показался нам Виталий Сергеевич…

ТВЕРДАЯ ПОСАДКА НА МЯГКИЙ ЧЕРНОЗЕМ

В марте 1945 года Виталия Толстова в качестве военного разведчика направили в Будапешт, только-только освобожденный солдатами Красной Армии. Путь к линии фронта лежал через украинский город Львов, здесь воздушную машину ожидала последняя перед венгерской столицей дозаправка.

- Ли-2 набрал высоту, первые пятнадцать минут полета прошли без происшествий, а затем загорелся правый двигателей, - без лишних эмоций рассказывает наш герой (в ходе расследования инцидента стало известно, что мотор вывели из строя диверсанты – Ред.).

Летчику удалось посадить самолет на «брюхо» - вспаханный чернозем смягчил удар, и все пассажиры - а летели тем рейсом двенадцать офицеров Красной Армии - отделались лишь ушибами.

- Мы приземлились на окраине села Новый Сад, - продолжает рассказ Виталий Сергеевич. - Выбрались мы из самолета, осмотрелись: двигатель, «наглотавшись» чернозема, потух, глубокая борозда от самолета тянулась по полю метров на сто восемьдесят. От домов к нам двигалась внушительная процессия местных жителей. Они окружили нас плотным кольцом – мужчины, подростки, женщины, старики - а в глазах у них ни капли сострадания, скорее, наоборот… Никто даже не поинтересовался, нужна ли нам медицинская помощь – просто стояли и смотрели. Подошел староста, спрашиваем у него лошадей и подводы. А он тихо шепчет: «Угрожайте мне оружием, иначе не могу, несдобровать мне потом».

Выехать из села офицерскому составу удалось без потерь, но снова необходимо было возвращаться во Львов. Здесь в ожидании самолета предстояло провести пять дней. В то время на Западной Украине выходить на улицу в военной форме было небезопасно, впрочем, сегодняшние события показывают, что за семьдесят лет там мало что изменилось. Военных в гостинице охраняли вооруженные до зубов гражданские отряды.

- Мы слышали, засыпая в своих постелях в гостинице «Варшавская», как на улицах каждую ночь кто-то стреляет из автоматического оружия. После двух лет, проведенных в радиоэфирах Будапешт-Москва, а также в поисках агентурной сети и получении информации, Толстов вернулся в Россию – нужно было закончить школу. На тот момент у разведчика не было даже аттестата. Выпускные школьные экзамены, обучение в Военно-юридической академии, работа.

Справка 1945 года.

«ТРИ ДНЯ» В ОДЕССЕ

В сентябре 1948 года Виталий Толстов прибыл в Одессу в отдел кадров Штаба Одесского военного округа.

Толстова определили судебным секретарем военного трибунала, через его руки проходили (вернее, из-под его руки выходили) самые громкие дела матерых преступников, изменников Родины, террористов и убийц. «Расстрел» или «25 лет лишения свободы» - чернильное перо аккуратно скользило по желтой бумаге, выводя эти страшные вердикты.

- Поначалу было тяжело, но затем привык… Хотя некоторые процессы стоят перед глазами и сегодня.

- Будто вчера это было, - вспоминает Виталий Сергеевич. – Работали в Одессе на мебельной фабрике три молодых парня – было им всего по 18-19 лет. Вроде и приятелями они хорошими были – на танцы, на море вместе ходили, иногда вместе слушали пластинки. Только вот незадача – один из них был комсомолец, и трудился он самозабвенно, выполняя план на 150 процентов. А товарищи его откровенно лодырничали… Зависть переросла в злобу и ненависть. Однажды они пригласили этого комсомольца прогуляться на море. Негодяи надменно и хладнокровно зашли за своей будущей жертвой домой. Ничего не подозревающая мама с радостью отпустила сына с друзьями… На пирсе, изображая восторг от соленого ветра и разбивающихся о пирс волн, приятели обнялись… Предательский удар финским ножом со спины в область сердца не оставил передовику производства ни единого шанса. Сбросив бездыханное тело в Черное море, довольные собой убийцы пошли домой слушать граммофон…

Пытаясь отвлечься от сквозившей меж строк уголовных дел человеческой боли и бесконечной человеческой глупости, судебный секретарь военного трибунала Толстов отправлялся на трамвае к морю на рыбалку. Вокруг лески отливающие солнцем волны танцевали свой не прекращающийся ни на минуту танец, а затем кто-то в пучинах хватал наживку. И в эти моменты казалось, что все проблемы этого мира, этого странного портового города оставались далеко в прошлом. Но затем наставало время возвращаться…

- Отражающим общую обстановку того времени в Одессе был процесс над капитаном летного истребительного полка, - продолжает свои одесские воспоминания Виталий Толстов. – Встретился однажды в городе наш капитан со знакомым майором. Присели боевые товарищи по такому случаю в чайной, заказали по кружке пива. Зашел разговор о службе, о дружбе, о семье.

Посетовал капитан, что, несмотря на все свои боевые ордена и медали, вынужден он жить с семьей в деревне на съемной квартире. Удивился такому положению дел майор, но лишь развел руками… А капитан возьми и ляпни: «Ну не за границу же мне теперь улетать»? В тот самый момент официант поставил на стол две запотевшие кружки пива. Поговорили, расстались. Ничего не подозревая, капитан направился домой, а майор – прямиком в органы госбезопасности готовить заявление о том, что его знакомый планирует «уйти» за границу. Официант подтвердил слова майора - возбудили уголовное дело по статье «покушение на измену Родине».

И СНОВА ЛЬВОВ!

В октябре 1962 года Виталий Сергеевич вернулся в «любимый» Львов в качестве помощника военного прокурора Львовского гарнизона, где проработал до апреля 1968 года. Вопреки распространенному мнению о том, что Великая Отечественная война закончилась в сорок пятом, на западных окраинах страны по-прежнему и в 1960-е шли настоящие боевые действия.

- Бендеровцы затаились в подполье, но они по-прежнему лютой ненавистью ненавидели советскую власть и всех русских, - отмечает Толстов. – По оперативной информации численность их армии превышала 20 000 (!) человек. И они готовили новый удар.

28 апреля 1967 года, во многом благодаря случайному стечению обстоятельств и необыкновенной везучести Толстова, удалось предотвратить один из крупнейших терактов в стране. - Накануне из воинской части Воля Высоцкая со склада боепитания бесследно исчезли ящик гранат Ф1, два ящика патронов и четыре ящика сигнальных ракет, - делится с читателями «Комсомолки» Виталий Сергеевич. - Информация дошла до военной прокуратуры, и мы приехали с проверкой, но… Хитрый начальник части, чтобы скрыть вопиющую кражу, одолжил на время недостающие боеприпасы у «соседа». Наверное, все бы сошло с рук и диверсантам, и военным, но, когда прокурорская проверка уже планировала покидать расположение гарнизона, наш автомобиль провалился колесом в замаскированную яму. Что за яма? Откуда? Вышли из машины - а там, на дне, те самые похищенные ящики. Оружие собирались применить на демонстрации 1 мая… Говорят, после этого случая бендеровцы объявили на меня охоту. Чтобы не рисковать, начальство перевело меня с повышением в Рязань.

Виталий Сергеевич Толстов в апреле 2014 года.

СПРАВКА «КП»

Виталий Сергеевич Толстов родился в 1925 году в Смоленской области. Участник обороны Москвы. Окончил Военно-юридическую академию в Москве. Проходил военную службу в Венгрии с 19 марта 1945 года по 2 марта 1947 года. В 1968-1976 годах военный прокурор Рязанского гарнизона