Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+4°
Boom metrics
Общество19 августа 2019 6:00

Варнек. Ржавые бочки, боевые лебеди и пулемет Эйхманса

Продолжаем публиковать записки спецкора «Комсомолки» Александра Милкуса об экспедиции «Арктический плавучий университет — Трансарктика 2019». Часть 3
Бочки на Варнеке.

Бочки на Варнеке.

Фото: Александр МИЛКУС

Продолжение. Начало см. Часть 1, Часть 2

- А вот здесь в окне чердака стоял пулемет, - 38-летняя Алена в алом пуховике и в матерчатых легких тапочках протягивает руку вверх. – Это дом, в котором в 30-х годах жил тот самый Эйхман (на самом деле Эйхманс, организатор добычи на Вайгаче руд цветных металлов – А.М.).

- Первый комендант Соловецкого лагеря особого назначения?

- Да… А в 37-м его расстреляли (на самом деле - в 1938 -А.М.). А мы живем в его доме…

Дом Эйхманса.

Дом Эйхманса.

Фото: Александр МИЛКУС

Остров Вайгач разделяет Печорское и Карское моря. На его оконечности напротив материка стоит поселок Варнек (тридцать домов, человек сорок постоянного населения). Дом Эйхманса – главная, но не единственная историческая достопримечательность. Вторая - погост на другом конце единственной улицы под названием Морская. Здесь похоронен экипаж летчиков, покорявших Арктику в тридцатых, и капитан теплохода, погибшего в этом районе в 1941-ом.

У могилы летчиков.

У могилы летчиков.

Фото: Александр МИЛКУС

- Детей не фотографируйте! – распоряжается Алена. Она человек городской, прилетела с четырьмя детьми на каникулы к маме и брату из самого Нарьян-Мара. Летом в Варнеке население удваивается если не утраивается. Возвращаются дети, которые учатся в интернате в материковом поселке Каратайка («в интернат еще попасть надо, там хорошая дисциплина»). Возвращаются старшеклассники из интерната в Нарьян-Маре. Взрослые, переселившиеся на материк, едут повидаться с родней.

- Тянет сюда, тянет, - говорит Алена. – Посмотрите, как здесь красиво.

Сторожевой кот.

Сторожевой кот.

Фото: Александр МИЛКУС

Дом Эйхманса стоит на склоне оврага, по которому протекает ручеек. Правда, его здесь называют солидно - река. На противоположном склоне выстроился сам поселок. Так что с чердака Алены просматриваются (простреливаются?) остальные дома. За домом небольшое озерцо, а вокруг мягкий ковер неприхотливых арктических трав. Из другого окна открывается вид на бухту на середине которой сейчас виден голубой борт и белая надстройка нашего научно-исследовательского судна «Профессора Молчанова». От него отделяется красная лодка и скоро уже можно разглядеть оранжевые жилеты очередной «десантной» группы.

Поход за водой.

Поход за водой.

Фото: Александр МИЛКУС

Лодка идет не в поселок, а уходит за мыс Раздельный к заброшенным шахтам, тем самым, которые копали зеки под присмотром Эйхманиса. Одной из студенческих групп нашего Плавучего университета предстоит оценить насколько разрушены входы под землю и сравнить с исследованиями 2015 года.

Другая лодка высаживает группу, которая отправляется на дальнее озеро. Там, говорят, живут лебеди и даже птенцов вывели. Тоже объект для исследования.

- Лебеди? – переспрашиваю я. – Не холодно ли им тут?

- Лебеди, да. Прилетели. А почему бы и нет?

- Собаки местные порвут…

- Лебеди умеют за себя постоять…

А я с группой социологов, которой руководит Мария Тысячнюк из питерского Независимого центра социологических исследований, расспрашиваем местных жителей о том, как меняется здешний климат, да и вообще про их житье-бытье. Но, похоже, объектом расспросов становимся мы сами.

В лодке отца.

В лодке отца.

Фото: Александр МИЛКУС

- У вас на судне есть картошка? А морковка? – спрашивает Алена у старпома «Молчанова» Игоря Плахина. – Я куплю десять килограмм.

- Да ладно - покупать! Подарим, - откликается парень. И по рации просит прислать с судна передачу в поселок.

- 250 рублей пачка печенья в магазине. Купил макарон, что-то сладкое детям, консервы – и нет двух с половиной тысяч, - рассказывает Алена пока мы ждем лодку с картошкой. – А фрукты вообще не завозят. Испортятся они пока их сюда привезут.

Вертолет в Варнек прилетает раз в неделю по понедельникам. Привозит гостей и продукты. И тогда открывается магазин. Если магазин открыт – закрыта поселковая баня. И наоборот.

Вертолет приземляется рядом со спортивной площадкой. Двое ворот напротив друг друга установлены на склоне. Поэтому мяч скатывается к краю поля. Нападающие и защитники в болотных резиновых сапогах пробегают по кромке, чтобы его словить.

Вместе с картошкой с «Молчанова» привезли яблоки, сушки и конфеты. Девчонки Алены тут же вцепились зубами в зеленые бока.

- Помыть нужно сначала! – по-городскому прикрикнула на них мама.

Семья местных жителей.

Семья местных жителей.

Фото: Александр МИЛКУС

По белесым мосткам в три доски от дома Алены можно спуститься к бане. Это единственный в поселке дом, отделанный сайдингом. Внутри стены ровные – гипсокартон. Взрослый платит 160 рублей, за ребенка – в половину меньше. В баню идут гурьбой – бабушки, мамы, детишки. В ней жарко натоплено, приличная парилка.

Молодая мама Светлана выходит из бани с мокрыми волосами.

- Так тепло же! - щурится она сквозь очки.

Здесь ивы не растут…

- Если вертолет не прилетит, сколько вы без подвоза продовольствия продержитесь? – спрашиваю я местных. Те пожимают плечами: да сколько надо. В морозильниках есть запасы оленины (на Вайгаче стадо больше 1000 голов), рыба.

- Браконьерите?

- Ну нет! – отвечают мне и прячут глаза.

- А вот без соли, сахара и конфет придется тяжело, - соглашается оленевод Сергей Валейский. Он приехал домой на лето. Осенью снова уйдет в тундру, прихватив щенка, пока привязанного на короткий поводок за домом.

Оленевод Сергей.

Оленевод Сергей.

Фото: Александр МИЛКУС

Единственный продукт, который производят в Варнеке, – это хлеб. Буханка из привозной муки стоит 60 рублей.

На доме Алены прибита пластиковая яркая табличка с названием улицы «Морская» и номером 1. Современный пластик странно смотрится на старых досках и рубероиде, приколоченном к стенам. Большинство домов в Варнеке 30-х годов. Но есть несколько изб, перевезенных из других поселков. Мне странно – стоило ли разбирать/собирать такие развалюхи. Но другого жилья у людей нет.

На Морской улице.

На Морской улице.

Фото: Александр МИЛКУС

Почти все здешние обитатели на вопрос про жизнь отвечали одинаково:

- А что? У нас все есть! Телевизор (на каждом доме проржавевшие тарелки «Триколор ТВ») и интернет.

Этих благ современной цивилизации, на их взгляд, достаточно.

- А еще телефон! - добавляет 45-летний механик Михаил Ледков. – Вот когда зимой засыпает по самую крышу, звонишь соседу: «А тебя засыпало? Нет? Приходи нам откапывать». Так и ходим друг другу дорогу очищать. Раньше без телефона плохо было…

После бани.

После бани.

Фото: Александр МИЛКУС

Распустились стихи

…На краю поселка поэтому выделяется фельдшерский пункт – в Варнеке он работает весь год. В вымирающих поселках в центральной части России я видел несколько наглухо заколоченных и быстро обветшавших фельдшерских пунктов. А тут он живет… Есть интернет и даже один раз проводили телеконференцию, чтобы врачи с материка помогли поставить правильный диагноз.

На здании - красные цифры электронных часов, которые показывают температуру и время. И плакат со стихами местного поэта:

… есть сторонка такая

у озер и у рек,

у далеких увалов,

где живут пастухи,

Где цветами на скалах

Распустились стихи.

Игра в футбол.

Игра в футбол.

Фото: Александр МИЛКУС

Мы расспрашиваем жителей о том, как изменилась погода на острове. И все тычут в стройные кусты. Еще недавно эта ива - дерево-стланник, чтобы выжить, росло распластанным по земле. Теперь подняла голову и уже вырастает до колена.

- Глобальное потепление! – объясняют мне местные, насмотревшиеся телевизора.

Ушел и не вернулся

Почти в каждой семье в Варнеке есть тот, кто ушел и не вернулся.

- Дочери взрослые, живут в Нарьян-Маре, - рассказывал Сергей Валейский.

- Так вы тут с женой остались?

- Нет жены, я ее потерял.

- Где? Как?

- Ушла на лодке на рыбалку. И больше ее не видели.

Говорил это Сергей спокойно, буднично.

Похожую историю рассказывали во многих домах.

- Сын ушел на рыбалку на другую сторону острова и не вернулся.

- Пошел на материк и пропал.

Суровое место.

По траве как по снегу.

По траве как по снегу.

Фото: Александр МИЛКУС

Ржавые бочки

В советское время Арктику осваивали жестко и по-бандитски. Вырывали куски чуть ли не с мясом не очень заботясь зарастут ли раны. Почти на каждом острове, на материковом побережье я видел брошенную ржавую технику – трактора и машины, баржи и остатки самолетов, рассыпающиеся дома и растекшиеся пятна мазута. Но самое страшное зрелище – штабеля изъеденных бочек. Тысячи, десятки тысяч. Экологи посчитали, что в Русской Арктике от Мурманска до Певека скопилось 12 миллионов бочек от горюче-смазочных материалов.

В Варнеке между улицей и обрывистым морским берегом тоже батарея этого неизменного атрибута северного человеческого жилья.

Сейчас постепенно Арктику чистят. Эти авгиевы конюшни без Геракла быстро не освободить. А на масштабную очистку нет ни людей, ни денег.

- Приходило в прошлом году судно. Тысячу бочек забрали, - сидя на бревне с сошедшей корой, превращенном в скамейку, рассказывает глава здешней администрации Владимир Пуляев. – Пришли, сжали бочки, - и он хлопает ладошами, чтобы показать, как бочки сминали, - и забрали. Эх, сколько еще нужно, чтобы все бочки с берега собрать…

Глава поселения Владимир Пуляев

Глава поселения Владимир Пуляев

Фото: Александр МИЛКУС

Тоска по туристам

Увидев группы ребят в ярких куртках и красных жилетках с надписью «Росгидромет» несколько бойких теток выбежали на местный Арбат (она же улица Морская). В центре поселка клумба, заросшая желтыми и белыми цветами, в которую навечно впечатан ржавый гусеничный трактор. То ли памятник освоению Севера, то ли просто забытая посредине поселка старая техника.

- Купите тапочки! Есть из оленей шкуры, есть из тюленей! – предлагает бойкая бабенка.

И расстраивается, услышав ответ:

- Ой, а вы что – не туристы?

- Не туристы. Исследователи.

В Варнеке еще помнят золотые времена, когда в 2010-х сюда приходили круизные суда, набитые иностранцами.

- Японцы были. Они – на своем, мы - на своем. Но друг друга понимали! – вспоминает Алена. – У нас деньги были. Доллары!

Прилетали туристы и на вертолетах. В поселке есть даже некое подобие гостиницы – дом-развалюшка, который остался от переехавшего на материк ненца. Говорят, что в этой гостинцы иногда селятся приезжие. Но выпытать кто это такие не удалось. Остров – погранзона. И чтобы сюда попасть нужно специальное разрешение.

- Я с «Арктик-тур» на днях говорил! – докладывает собравшимся вокруг нас местным жителям Владимир Пуляев. – Сейчас на острове есть группа туристов от них. И к нам хотят привозить.

Новость обрадовала народ. Но попыток продать амулет или хотя бы куклу в национальной одежде (то есть завернутую в оленью шкуру) они не оставили.

Язык

В Варнеке, как и во многих поселках коренных жителей Арктики, умирает ненецкий язык. Старшее поколение – те, кому за 40, еще говорят иногда дома по-ненецки. Дети язык с трудом понимают, но не говорят.

Особых переживаний по этому поводу у родителей я не встретил. Надо по-русски говорить хорошо! И писать!

Через час после нашего прибытия в Варнек улица Морская опустела. Поселок зажил своей сонно-размеренной жизнью. Сувениры проданы. К бане потянулась женская часть населения (сегодня дамский день). Младшие детишки под музыку из мобильных телефонов: «Я его так любииила…» отправились к ручью за водой. Старшие закатили футбольный матч.

Провожали нас у новой бревенчатой пристани (старую пару лет назад лед унес в море) два пацаненка лет восьми. Они играли с веслами старой, не очень аккуратно латаной моторки.

Они махнули нам рукой и сосредоточенно завозились на берегу, разыскивая что-то среди крупной гальки.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Здесь рыба не клюет, и зверь не пробегает

Россия хочет понять Арктику. Не завоевать, чем рьяно и весьма нагло занимались в прошлом веке. Не поставить под контроль. А именно понять. Слишком много в нашей жизни зависит от того, что происходит там, на северАх. От неожиданных похолоданий, бурь и метелей – вот, как сейчас, в начале августа, когда в центральной России температура нормального октября (Арктический циклон). До продуктов на столе – треска, пикша, палтус… И добычи нефти, свинца, цинка, золота и даже алмазов (подробности)

Что делают ученые в Арктике? Макают!

- Включай лебедку! Самый малый! – двое ребят стоят на корме. Они в спасательных желтых жилетах, оранжевых касках, да еще обмотаны широкими страховочными поясами. Пояса стальными карабинами пристегнуты к металлическому тросу.

Бортики на корме открыты. Парни нежно отправляют за борт «Розетту» (подробности)