Олег Измайлов: «Мы, дончане, такие жадные, что от каждой нации берем для себя что-то самое лучшее»

Журналист, писатель, краевед Олег Измайлов.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

Олег Измайлов почти 40 лет в журналистике, но известен он еще и как писатель, краевед, автор книг «Донбасс для чайников», «Юзовка. Сталино. Донецк».

- Ваше детство связано с Красным Лиманом, а значительная часть жизни – с железной дорогой. Все это мне тоже очень близко. В Лимане я училась на медика, а отец был директором железнодорожного училища в Ясиноватой. Поделитесь воспоминаниями?

- Да, я родился в Торезе. Отец мой-коммунист был опером в ОБХС и добился ареста и срока для крупного начальника-вора. А тот оказался кумом местного прокурора. И отца по-тихому, повысив в звании, перевели в Красный Лиман. Поэтому куда бы я делся от железной дороги?!

На железной дороге мне довелось поработать в локомотивном слесарем, помощником машиниста, а затем уже журналистом в газетах «Железнодорожник Донбасса», «Магистраль». Помню все эти переклички маневровых диспетчеров: «42-ой! 42-ой! Концевой на пятом!» или «На 12-ом полусостав на Иловайск!»

Донбасс - это символ всего русского. Фото: архив Олега Измайлова

А вы знаете, что у машинистов разных депо были свои шуточные прозвища? Да! Лиманских машинистов звали «килками», а славянских – «балбесами», ясиноватских – «гагаями». Поставщиками Ясиноватского депо в основном была Авдеевка – Гагаевка, у Славянского депо кадровой базой было село Балбысовка, а вот лиманцев так прозвали с легкой руки начальника депо, который как-то на партсобрании воскликнул: «Вы разве люди? Вы килки какие-то!»

- Да, ностальгия за всем этим… Как думаете, Донбасс снова станет одним целым?

- Когда-нибудь, да. Только не знаю, когда. Думаю, что нескоро. Я вот шесть лет не был на могилах родных… Но, конечно, Донбасс будет нашим. «Нашесть» может быть другая, не такая, как сегодня. Все течет, все изменяется. Но, если не углубляться в национальные вопросы, Донбасс никогда не будет фашиствующим. Там, конечно, идет сейчас обработка. Но молодежь сейчас вся аполитична. Это данность. Особенно молодежь с той стороны, не пережившая того, что выпало нам: бомбежки, подвалы, гибель мирных людей. А вот у меня во дворе в 2015 году в подготовительную группу детского сада прилетел «Град» и в 2017 году – ровно в то же место Украина ударила опять. Просто уничтожение без всякого смысла.

Дом в Саханке.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Знаю, что вы живете в одном из опасных районов Донецка, куда не раз прилетало – возле издательства «Донеччина», разрушенного Украиной. Но вы не уехали. Почему?

- Выбор остаться здесь был вполне сознательным. Зачем куда-то уезжать? Тут мой дом, да и привыкли мы все. Знаете, работаешь над текстами и ловишь ухом – вот бьет стрелковое, вот что-то крупнее и осознаешь, что ухо свыклось с этими звуками. Они стали такими же органичными, как звук улицы с его шумом транспорта, смехом детворы, криками птиц.

Дончане седьмой год ждут мира, а не очередного перемирия.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Вы в журналистике без малого 40 лет. Что интересного вспоминается за это время?

- Ой, столько всего было! Чаще всего вспоминаются случаи, когда удавалось кому-то помочь публикацией. Однажды в 80-х пожаловались жильцы, в лице активисток-бабушек, что в их домах на станции Мушкетово завелись змеи. Сколько они ни бились, никто на них внимания не обращал. Я съездил, написал материал и вскоре людей переселили в новые квартиры. Их дома обработали, долго туда никого не заселяли, а затем отремонтировали и дали другим людям. А бабушки приехали в редакцию, долго меня благодарили и предлагали даже быть у них депутатом райсовета. Я посмеялся, сказав, что депутат из меня никакой. И таких случаев было немало, когда газета выступила и что-то изменила к лучшему. На самом деле, это самое важное, кроме информационной функции, еще и уметь помочь людям. Мне это доставляло наибольший кайф!

С коллегами. Фото: архив Олега Измайлова

Те времена в журналистике вообще отличались смелостью, а отношение власти было куда более открытым. Советские времена я вообще считаю самым демократичным периодом в истории СМИ. Конечно, есть правила игры и тем не менее. Да и 90-е, хотя и были тяжелым временем для страны, но для всей отечественной постсоветской журналистики это было золотое время. В 1991 мы могли, например, смело писать о том, что дети и внуки высокого чина из областного КГБ отдыхают в ведомственном горном пансионате на море. И, не поверите, чин получал по шапке.

С Эдуардом Лимоновым. Фото: архив Олега Измайлова

- Как-то вы высказались, что журналистов в Донбассе по пальцам одной руки можете пересчитать. С чем это связано?

- Нужно признать, что профессия умирает. Хотя талантливых энергичных людей хватает и сегодня. Но нет им нужды осваивать какие-то жанры. Освоили они, скажем, информационный, куда ни шло, или репортаж. А вот аналитического репортажа почти не встретишь, как и журналистского расследования. И это тенденция во всем мире. К тому же умирают печатные СМИ. Какие бы тиражи не ставили издатели, уровень продаж падает каждый год. Печатная продукция уже сегодня никому не нужна. А что будет через 10 лет?

К тому же нужно учитывать отношение Донецка к СМИ. А оно очень своеобразное, потребительское и требовательное. И связано это с тем, что Донецк, начиная со времен Юзовки, корпоративный город. Кто владел промышленностью, тот и определял лицо. Сначала это было Новороссийское общество, затем консорциумы металлургов и угольщиков, затем Ахметов, а сейчас этой корпорацией управляет Республика. И такого вольного хлеба, как в Харькове или Одессе здесь никогда не было. В Донбассе, на мой взгляд, также никогда не было выдающихся писателей и поэтов.

Советские времена в журналистике вообще отличались смелостью, а отношение власти было куда более открытым. Фото: архив Олега Измайлова

- Вы хотите, чтобы они после этих слов ополчились на нас?

- У нас есть хорошие писатели и поэты. Просто наша литература донбасская - это скромный, но очень душистый букет полевых цветов. Но Донецк такой особенный город и, если завтра здесь будет нужда в настоящей литературе, она появится, поверьте. Возьмем хоть годы Республики. Сколько оказалось писателей и поэтов тут, как хороших, так и не очень. Какой, например, замечательный поэт – священник Дмитрий Трибушный. А до войны о нем мало кто знал.

Когда-нибудь Донбасс вернет свои земли.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Часто приходится слышать, что Донбасс был и довлеет остаться украинским. Я с этим не согласна. Слышала ваши слова, что Донбасс – символ всего русского. Что скажете сегодня?

- В Донбассе проживают больше ста национальностей. И никогда национальный вопрос здесь остро не стоял. Мы не должны забывать, что Донбасс был построен русскими крестьянами. Ведь на шахты трудиться шли в основном русские. Я сторонник того, что не надо разделять русскую нацию на части, точнее нельзя эти части считать особыми вещами. Еще в 1995 году я придумал для нас термин - «русское поле». Это территория, где есть русский язык, русская культура, русские отношения, русская психология. Комплекс всего русского, в котором могут быть все национальности Советского союза. У меня среди друзей, кроме представителей русских народов, есть и татары, и армяне, и евреи. Взращиваем и пожинаем плоды этого самого русского поля мы все вместе. Ведь национализм – это всегда село, а интернационализм – это город.

Свой выбор Донбасс сделал в 2014 году. Фото: Евгении Ка

- А когда слышите высказывания про то, что в Донбассе криптобандеровцы и 200% хохлы?

- Это очень глупые высказывания. Я думаю, что люди, которые так нас называют, находятся в плену своих представлений о нас. Они знают, что это русский край, но приезжая в Донбасс они не видят тут монолитного русского народа. А здесь плавильная печь, в которой Донбасс все переплавил в настоящий коктейль. Мы все - немножко русские, немножко украинцы, немножко армяне, немножко азербайджанцы, немножко грузины, немножко евреи. Мы, дончане, такие жадные, что от каждой нации берем для себя что-то самое лучшее.

Донбасс ждет признания.

Фото: Алексей БУЛАТОВ

- Недавно вы очень критически высказались о книгах Прилепина по событиям в Донбассе.

- Это мое личное мнение. Мне вообще не нравится его стиль с обилием вычурности, любовью к тяжеловесным оборотам. Он пытается победить в себе публициста. А может ему и не нужно его побеждать? Как публицист - он прекрасен, как писатель – нет, на мой взгляд, конечно. Читать его журналистские вещи – одно удовольствие, читать его литературу – мучение. Что касается смысла, мне совсем не понравилась книга о Захарченко. На мой взгляд, он опошлил все, происходящее в Донбассе. Даже враг столько бы не сделал. Он же понимал, как отзовутся его слова. Тем более война не окончена. Для чего это? Чтобы показать, как «милые, прекрасные укропы» борются с донецкими гоблинами? А мы, мол, в сторонке и ни при чем. Сейчас вот у него очередная книга о Донбассе готовится к выпуску. А я считаю, не наступило еще время для таких книг. Войну сначала нужно окончить, осмыслить ее и только потом писать.

Украинская школа на Трудовских, разрушенная Украиной.

Фото: Юлия АНДРИЕНКО

- Ваша книга «Донбасс для чайников» получила высокие награды в России, Москве. Ожидали?

- Судьба этой книги очень показательна. Думаю, я ее буду еще усовершенствовать, дополню главами о Луганске. В 2017-ом она получила приз «За верность Отечеству» в Рязани на Всероссийском фестивале книги. В этом году книга «Донбасс для «чайников» стала лауреатом Национальной премии «Лучшие книги и издательства», который организовывает «Литературная газета», по разделу публицистики. Это очень важно, на мой взгляд, не столько для меня лично, сколько для всего края нашего. Для понимания, это все равно, что получить Оскар. В прошлом году на этой же позиции премию получили очерки Никиты Михалкова. Это признание самодостаточности Донбасса в культурном поле России. Вот в чем прежде всего важность этой премии.

В каждом дончанине коктейль национальностей. Фото: архив Олега Измайлова

Эта книга могла появиться еще до войны. Фото: архив Олега Измайлова

- Какая судьба, по-вашему, ждет Донбасс? Вернем ли мы наши земли и наших людей?

- Я могу только предполагать. Сказать точно сейчас никто не сможет. Думаю, как минимум, нас ждет признание. В границах 2014 года, которые проходят по границам Донецкой и Луганской областей. Для того, чтобы возродить промышленность и запустить экономические процессы хотя бы частично, признание необходимо. Возвращение на Украину невозможно, Минский процесс, правда, это описывает, но выполнить его невозможно по всем статьям. И это сегодня понимают все.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Политолог Владимир Корнилов: «О гражданской войне на Украине мы предупреждали еще в 1991 году»

Владимир Владимирович дал интервью «Комсомолке», в которой он когда-то и сам работал (подробнее)